Квартира ===>

Когда ветер дует так сильно, он может вырвать душу из человека. Унесет, поднимет к самому небу, в бескрайние просторы снежного ада под темным брюхом облаков. Наиграется, наделает в душе дыр снежинками-пулями. И отпустит метаться по свету, сомнет как упаковку от гамбургера, выкинет. А человек не заметит даже. Кай, ледяной осколок в сердце, у меня болит глаз, Герда. Просто болит гла. Не заметит человек - и проживет без души еще долго. Очень много одинаковых лет.
Джей приподнял воротник куртки повыше. Снег хлестал по лицу. Ветер свистел над крышами, рисуя крылья, рассыпая белое безмолвие по скелетированному городу. Ветер выл. Холод уже облизывался на его кости. Он шел медленно, в никуда. В метели так легко потеряться, выходишь за дверь, обнимает снег - и нет человека. Следы заметет. Человека не было никогда. Ветер выл. Дергал нервы, звенел ими, неумелый гитарист, расстроенная гитара. Джереми слушал. Там, высоко наверху, кто-то мог назвать и его имя.

Если ходишь на дне неба, на крыше ада, привыкай, что будет страшно. Привыкай, что будут смотреть тени из-за углов, будут идти по твоему следу, слушать твое сердце или дыхание, слушать твои мысли. Красть их. Ад - это обязательно весело. Привыкай, смирись и не обращай внимания. Ты - не Джей.
Снег бесится, сходит с ума и заметает следы. Заметает судьбы. Заметает трупы, если они лежат где-то на поверхности. Трупы замерзают и тоже становятся льдом. Весной кто-нибудь найдет их. Например, бродячие собаки. Для них это были сытые годы. Популяция выросла.
Джереми шел, ветер выл, снег бил в лицо наотмашь, и квартал сменял квартал. Безымянные лабиринты Бруклина, например. Авеню - на первый второй, рассчитайся. Вольно.
Звук собственного имени заставил его обернуться через плечо. Слишком резко. Японцы верили в демонов в листопаде. Демонов, которые похищают души людей в октябре. Джей верил, что октябрь на это способен. А еще больше он верил в людей. Люди куда хуже демонов, если рассуждать здраво. Куда опаснее. Парень знал это по себе. Он поискал взглядом источник звука. Видимость близка к нулевой. Бессмысленное действие. Но. Он напрягся. А снег, снег так и бил в лицо. Зло и бесчувственно. Бил чтобы бить.

Он распахнул глаза. Резко обернулся. Губы разошлись в ухмылке. Не щурился, как будто бы не было ледяного ветра в лицо, колкого снега, инея на ресницах. Протянул руку навстречу тому что видел, раскрытой ладонью вверх, вперед. Давай, подойди ближе. Ты можешь договориться со смертью, заключить сделку.
Иногда нет разницы между реальным и нереальным. Если мы все - чей-то сон. Если весь мир - твой сон, почему бы не включиться в игру. Ты умрешь не на самом деле. В первый раз. А там как пойдет. Война на самом деле никогда не заканчивалась. Так случалось. Иногда. Всегда. Каждый раз. Здравствуй, ад. Давно не виделись. Ты скучал?
Напряжение не спадало. Джереми не верил никому. Ни живым, не мертвым. Хотя мертвые должны быть честнее, им скрывать уже нечего. И рассказать они могут куда больше. Не верил он и в живых мертвецов. Здравствуй, ад.
Парень смотрел, смотрел внимательно, вглядывался в хаос который творила пурга, всего лишь пурга, холодные потоки воздуха, потоки воздуха теплее, движение атмосферного фронта, замерзшая вода, только настоящее.

Под грубой скорлупой реальности мир хранит призраков. Хранит бережно, под самым сердцем носит их мертвые души, своих нерожденных детей. Бывает, оболочка становится прозрачной - и видно, как они лежат там. Огромная братская могила. Вы знали, что ваш такой настоящий мир принадлежит мертвецам? Их всегда будет больше, чем живых. И с каждым днем новые и новые солдаты вступают в ряды этой вечной армии. Их сон - тяжелый, темный и глубокий, нефть и смола. Его почти невозможно разрушить. Но шанс.. шанс есть.
Джей опустил руку и ухмыльнулся широко, показывая метели белые зубы. Холода он не чувствовал. Деталь, недостойная внимания. Грань между настоящим и воображаемым тоньше мыльной пленки на пузыре. Сложно заметить щелчок, с которым пузырь лопается. Нужен чертовски чуткий слух. Безумно интересно наблюдать за последствиями. Так любопытно.
Но самое главное - это ощущение безнаказанности. Никакой вины. Никаких сомнений. Одно обнаженное восприятие.
Парень порылся в карманах закоченевшими даже в перчатках пальцами. Они слушались плохо. Они были холодные. Он не замечал. Вот так - когда-нибудь умрет. Не заметит. Пойдет дальше. Левая рука наткнулась на цель. Вытянула из кармана мятую сигарету. Губы поймали фильтр. Щелчок зажигалки. Еще один. Он закрылся от ветра рукой. Непростая задача. Еще пара попыток. Есть. Затянулся. Отлично. Я знаю, что тебе нужно.
Парень усмехнулся. Дым в горле был теплым. Тепло - это жизнь. Холод - это смерть. Что может быть проще. Мир - это черное и белое. И иногда красное. Чем лучше, тем больше. То есть, чем больше тем лучше.
Снова затяжка. Сложно курить в метель. Всегда остается это почти, которое прилагается к невозможному. Играй и выигрывай.
И - как тот, в черном, Джереми наклонил голову, по-птичьи рассматривая фигуру незнакомца. Призрак. Галлюцинацию. Случайного прохожего.
А потом гаркнул, хрипло, перекрикивая ветер:
- Эй, привет. Нихуевая погодка, а, приятель?
И пошел навстречу.

Медленно и или рывком возвращается настоящее. Все встает на свои места. Ровно. Крепко. Солдат на посту. Горы - Сьерра-Невада, Калифорния, США. Рашмор, Северная Дакота. Пялятся в вечность лица мертвых президентов. Не хуже сфинксов. Возможно, тоже на Сириус.
Джей усмехнулся, снова затягиваясь и разглядывая незнакомца. Щурил глаза с налипшими на ресницы снежинками. Тряхнул волосами, сбрасывая снег с головы. Совершенно бессмысленное действие.
- Он их любит или наказывает?
Совершенно бессмысленная встреча. Но он ее запомнит. Он не забывал почти ничего. И не забывал никому.
Пальцы повторили предыдущую траекторию. Старая карта, знакомая дорога, все честно. Вытянули еще одну сигарету. Протянул между пальцами.
- Держи.
Вещи имели мало значения. Не стоит собирать в этом непостоянном мире долги и якоря. Пришло легко - легко уйдет. И я уйду точно так же. Может быть, прямо сейчас.

- Он не знает ни любви, ни боли. И глаза у него желтые. - хмыкнул Джей. Или уйду в следующий раз. В следующий шаг. Сжимая сигарету губами, Джей следил за этим персонажем книги жизни, которую считал своей. Не видел в нем ничего странного. Ничего чуждого. Ничего чужого. Может быть, вообще не видел. И потому ухмылялся.
Вынул сигарету из губ.
- Чужие слова. Не твои. Не воруй слова. Ворам отрубают руки. - шепнули губы. Парень сощурился. Холодно. Было холодно, но прекращать прогулку он не собирался, пока что. Иногда ты выходишь на улицу на свою голову. Иногда это стоит именно головы. Глаза, например. Левого. Падает снег - это с неба крошится штукатурка. Дальше повалятся громадные куски. Размером с Айдахо. Или в форме Техаса. Только поздно. Там больше никто не живет. А то, что он видел. Это не жизнь.
Знакомые слова, Джереми читал их в другом где и когда. Не было выбора. Нашел книгу. Странные люди, переводят врагов на английский.
Резким движением он отбросил руку мужчины от своей груди. Шаг ближе. Схватил его за грудки, приподнимая.
- Да ты что. Правда?
Мягко улыбнулся.

А ветер выл. Джей понял. У него чертовски замерзли уши. Это было печально. Но терпимо. Он приподнял мужчину. Так, чтобы тот касался обледенелой мостовой только носками. Наклонил голову набок, рассматривая его.
Усмехнулся криво. Словом разрушали города. Ветер выл. Естественный барьер между звуком и слухом. Спецэффекты. Дополнительный сценический антураж. Мертвая вода.
- Да ты поэт. - усмехнулся. Он следил за глазами мужчины, не обращая внимания на руки. Когда имеешь дело с бешеной собакой, смотри ей в глаза. Чистая правда. Жизненная. самая что ни на есть настоящая.
Вся правда написана кровью. Холодно. Хорошо. И ветер. А то бы этот красавец пах, как свалки Китая.
Бросок. Резко. От себя. Не слишком далеко. Человечество еще не доросло до споров с силой тяжести своими голыми руками. Даже руками в перчатках. И не вырастет, не этим путем. Мы в тупике, пацаны. Скучно. Давайте убьем друг друга.
Был праздник. Было весело. А потом, чтобы стало еще веселее я пошел и взял ружье. Джереми рассмеялся. Тихо.
- Да? Их я съем на ужин. А тебя - сейчас. - щелкнул зубами. Снова смешок. - Почему бы и нет. Если что - я за Него.
И пошел, мягко и медленно, к такому разговорчивому человеку. Люди слишком много болтают. Нет, точно тебе говорю. Слишком много.

Смахнув с лица снег, Джереми досадливо поморщился и скривил губы, подходя ближе к товарищу. Глупо. Глупость раздражала. Глупость всегда выводила из себя. Пустые слова, несуразные движения, вычурные позы, полицейские.
Он на секунду оскалился. Совсем ненадолго. И руки сошлись в кулаки. С собой не было ничего подходящего. Ладно. Он и голыми руками..
Отступил назад, сжимая губы. Глянул исподлобья, голову на бок. Как звери смотрят на человека. Слишком быстро переменился. Что-то не так. Где-то подвох. Где-то ловушка. Силки, сети, волчья яма, красные флажки. Мотнул головой.
А потом расслабленно выпрямился, мягко ухмыляясь.
- Окей, папаша. Учту.
Облизнулся. Губам тут же стало еще холоднее. Холод жрет медленно, он болезнь. И начинает обгладывать кости еще до того как сдерет с них мясо.
Джей сделал жест пальцем, как будто целится в спину мужчины. Идти за ним было нельзя. Он знал, что не догонит. Никогда. Не в этой жизни.
Прислушался. Усмехнулся.
- Попса.
А ангелы, походу, должны водиться под землей. Стадами. Правда, с ними он в этом городе еще не встречался.

Если верить в существование высших сил, можно зайти очень далеко. Долгие дороги завораживают. И отнимают души. В фанатизме есть своя красота. И куча грязи, как везде и всегда. Так было и будет, пока существует род человеческий. Его дорога тоже длина. Что может быть проще, чем положиться на волю Господа, который ведет нас, неразумных, грешных его детей к ведомой только ему цели, не указанной в списке правил, перевранной переводчиками и переписчиками Библии, сам нарушая их время от времени. От тебя ничего не зависит. Ты - пещинка на ладони Бога. А Бог жесток.
А если не верить.. Ты ныряешь только на свою голову. Джей не поверил. Джей подумал, что если все предыдущие события не были галлюцинацией, то это - точно оно. Джей усмехнулся.
И зашагал на свет. Спрашивай себя, не почему да, а почему бы и нет. Пока ты еще можешь разговаривать.

>>>>подземка