Центральный парк<------
Рональд вошел в пыльное, заброшенное помещение, наперевес ему сияя и светясь. Может оттого, что умудрился умыть руки и лицо в заведении быстрого питания, которое как таракан, (но для Америки, благородный и животворящий, стоит заметить), не вывелся даже разрухой войны. Слаю было трудно проходить священную процедуру омовения в сем храме, гарантирующем как минимум намек на светлое будущее, по простой причине – запахи. И вот предательский живот снова заурчал, но уже... этак браво и весело.
  Второй причиной выплеска положительной энергии - была конечно надежда.
Будь благословенна Америка, будь благословен Нью-Йорк, - мурчал под нос в такт желудку мужчина, уже предвкушая все богатства мира у его ног. Ну, не богатства, но вкусный гамбургер – точно. Поэтому Слай, глубоко и сладко вздохнув(и даже почувствовал в воздухе какой-то странный,знакомый аромат), извлек из кармана маленький фонарик на всякий случай, и вразвалочку ринулся в «бой», светя фонарем по разным сторонам.
- Ах как долог путь в прекрасный
  Край мечты моей…
  Где сияет месяц ясный… - Рональд остановился как вкопанный, упершись лучом в весьма несъедобное зрелище свежего трупа.
- …Свищет солов… - Мужчина надолго застыл, глядя прямо в глаза "незнакомцу", пока, наконец, неуверенно, пролепетал:
- привет, эм. Гамбургер –  сморщив нос, Слай сначала отвернулся, потом наклонился ближе, задержав дыхание, и с каждым сантиметром кривясь все больше и больше, но пытаясь разглядеть то, что напоминало бы в мертвеце о его прошлой жизни. И это было лицо. Маска страдания, отчаяния ужаса. Возможно не первая маска этого существа, но уж точно последняя. Рональд, почему-то не ощущал хотя бы укола сожаления и почти благоговейно изрек:
- «Смерть — это форма расплаты с космосом за чудесную роскошь побыть живым».
Больше видеть ЭТО Слаю не хотелось. Просто из-за резких воспоминаний о войне.
Отойдя как можно дальше от трупа, мужчина нервно почесал затылок.
- И что мне теперь с тобой делать, - почти с укором и обидой пробормотал бартер, стоя спиной к «собеседнику». Тот, естественно, промолчал.
Сообщать полиции не хотелось – ближайший пункт содержания блюстителей порядка был уже порядочно далеко. Да и отношения с ними Слай имел напряженные. Оставалось одно – идти к тому, кто ближе, влиятельней и... может наградить. Вот тут то Рональд почувствовал голос совести, мол наживаться на чужом горе – слишком гадко и мерзко.
- Се ля ви! – бурно отреагировал мужчина на пробуждение звонкого стража гуманизма и стукнул кулаком по ладони, сдерживая при этом спазмы в животе, откликнувшиеся, наконец, на удушливый запах, - мы пойдем…фууу… своим путем. К… - запинка означала ужас понимания к КОМУ придется идти.
- Ингви Вэйфорду.
С частью жизни города, которой заведовал вышеупомянутый господин, он был знаком только понаслышке или соприкасаясь только с низами умопомрачительно сложной для бартера, да и вообще непосвященного, иерархии мафии.
- Есть две причины. Мне это интересно. И мне нужны деньги. А и еще одна, - Слай медленно пошел дальше, пытаясь припомнить особенности карты подземелья, - я безумец.

===> cтанция Broadway G, Brooklyn. (клуб "Purgatory") » вход в клуб